Татьяна, милая Татьяна,
с тобой теперь я слезы лью;
ты в руки модного тирана
уж отдала судьбу свою.
Погибнешь, милая; но прежде
ты в ослепительной надежде...
- и далее по тексту. Причем очень близко к тексту. Вплоть до письма и отповеди.
Но наш герой, кто б ни был он,
уж верно был не Грандисон
и даже не Онегин. Ответ его был существенно короче, чем Онегинский, но по смыслу, в общем, примерно тот же: ни к чему. (В современном оформлении: не в саду, а по телефону :)
Все это подошло к завершающей стадии как раз перед выпуском. Потом я сдавала выпускные экзамены (как ни странно, довольно хорошо). По литературе в билете по "Евгению Онегину" надо было прочесть наизусть какой-нибудь отрывок из романа. Я с некоторым азартом учила последнюю отповедь Татьяны Онегину... На экзамене мне попался билет по Ахматовой. Пятерка не глядя.
"Теперь я понимаю, почему Анна Ахматова находила успокоение в религии". - это моих из записей тогдашнего времени (некоторые сохранились).
В.К. ... на выпускном вечере повел себя неджентельменски, так скажем. П.Т., моя подружка (у меня их было всего две тогда, и эта как раз была тоже влюблена в него же; это не мешало нам дружить - ну, конечно, потому, что у него была третья дама сердца) сказала: "А я еще надеялась, что у него есть совесть..." Мне было уже все равно...
В общем, облом произошел. Собственно, он шел с самого начала; С.Б. мне советовала "действовать"; действия не приводили к желаемому успеху. Мне было несладко; и тут я стала молиться, между прочим, гораздо больше; с т.з. христианской, конечно, моления эти были по меньшей мере безумны; но между прочим, некоторые из них были, можно сказать, исполнены, что меня как-то отчасти уверило, что все-таки Бог слышит. П.Т. была верующей в то время (хотя и нецерковной; но крестилась она сознательно в 8 классе); мы с ней обсуждали "основной вопрос философии" и пришли к выводу, что Бог есть. Отчасти она на меня оказала влияние в сторону религии.
Как-то стояли мы на перемене с ней, а напротив - В.К. со своей дамой (тоже нашей одноклассницей). П.Т. сказала: "А все-таки основной вопрос философии они решили по-разному, хотя и стоят сейчас в обнимку". Я сказала: "Может быть, это не так и важно..." - "А что важно?" - "Не знаю..."
(Между прочим насчет по-разному - было неверным. Но об этом я узнала существенно позже).
Сначала мне казалось несправедливым: "как так? ведь я же лучше этой... почему же он ее выбрал? ведь он же такой умный, начитанный, талантливый, а она - что? дура и дура..." Однажды П.Т. заметила, что во мне много нетерпимости. Я задумалась... Постепенно как-то стали приходить мысли, что может, это за какие-то грехи мне не дают, чего хочу... Как-то я стала понимать, что много осуждала других и считала себя лучше. Я даже стала молиться Богу, чтобы мне исправиться и "стать лучше".
Когда письмо было написано, у меня было настроение:
Теперь твой час настал. - Молись!
Ну, и...
ничего не вышло.
Т.е. последнее и самое решительное действие, дальше которого, как мне представлялось, уже и ничего нельзя сделать, кончилось провалом. Все, что я могла сделать своими силами, было сделано; но результата не было.
После чего я сделала такой вывод: "Бог наказал меня за самоуверенность и за то, что я многих считала хуже и глупее себя".
Резонно? еще как.
Где-то в это время я взяла тот самый свой крестильный крестик и стала его носить.
(Продолжение следует.)
PS "Евгений Онегин" - единственное произведение Пушкина, которое мне нравится.
